Раннее сонное утро. Как раз такое, когда больше всего хочется никуда не идти. Но гора Индюк ждет нас, поэтому мы выползаем на улицу и закидываем наши спящие тела в электричку.
Едем долго. До нашей остановки — платформа 1744-й километр — километров 30, то есть, по-хорошему, ехать здесь полчаса. Но электричка плетется медленно, потом долго стоит, пропуская встречный, в итоге растягивая время нашей доставки к пункту назначения где-то до часа. Пока мы едем, окончательно светает.
Несколько прибывших с нами человек быстро рассосались, и мы с Юлей остались вдвоем на пустой железнодорожной платформе, окруженной лесом.
Здесь я попытался найти приметы местности, из скачанного с интернета описания пути к горе Индюк, но понял, что это выше моих сил, поэтому мы свернули на первую же тропинку в нужном направлении и зашуршали по обильному ковру осенних листьев.
Первая задача — добраться от платформы 1744 километр до параллельной ветки железной дороги, что немного восточнее. По прямой там где-то полкилометра. Совсем по прямой пройти, конечно, не получается, но немного потупив и нарезав лишний километр, цели мы достигаем. Теперь несколько сотен метров в сторону Туапсе. Здесь должен быть железнодорожный мост.
Ага, вот он. Согласно инструкции, за мостом есть тропинка, начинающаяся от трансформаторной будки. И, о чудо! Она там действительно есть! И первые 50 метров той тропинки, по ощущениям, идут почти вертикально вверх. К счастью такой участок невелик, мы выбираемся на перегиб, и, переводя дыхание, озираем монументальный железнодорожный мост над автодорогой.
Дальше в гору поднимается живописнейшая тропа, кое-где даже с пометками. Потом она вливается в грунтовку. Идется тяжело. То ли настроение не то, то ли, все-таки, дело в непрекращающемся подъеме. Вокруг лес, и Индюка не видно, но вариантов заблудиться у нас не так уж и много.
Из леса мы выбираемся на раскатанную грунтовку, идущую более или менее параллельно железной дороге, оставшейся далеко позади. Рядом сверкают опоры ЛЭП. Но это не главное. Главное, что отсюда мы, наконец-то, узрели гору, причем не в виде туманного силуэта, как когда смотришь из проезжающего поезда, а вполне конкретно, детально. Короче, мысль о том, чтобы на нее взобраться уже не кажется абсурдной.
От ЛЭП свернули на первую же тропинку к горе и снова погрузились в шуршащий опавшей листвой осенний лес.
Миновали большую стояночную поляну неподалеку от водозабора — огороженной сеткой трубы, уходящей в гору.
Выше, уже почти у вершины, есть еще одна крупная стоянка со множеством кострищ и прочих следов пребывания человека (к слову, мусора достаточно мало). Видно, в сезон место весьма популярное. Отсюда начинается последний подъем, который приходилось преодолевать, цепляясь за корни и деревья.
Переводим дух. Мы в седловине. Направо идет подъем на саму гору Индюк, налево начинается небольшой хребет, ведущий к Индюшке.
Ну, что ж, начнем с Индюшки. Тропинка, петляющая между нагретыми солнцем камнями, была просто изумительна! В воздухе одуряюще пахло сосновой хвоей и осенними листьями.
И, в очередной раз нам не верилось, что на календаре ноябрь. Отсюда можно было разглядеть опоры ЛЭП, грунтовку, по которой мы шли не так давно, ветку железной дороги с беззвучно ползущим крохотным товарняком.
Из коричневого растительного ковра то тут, то там торчали загадочных очертаний каменные глыбы и столбы, в которых при должной фантазии можно было признать самые невероятные фигуры и сцены.
До самой Индюшки мы не дошли, вернулись обратно в седловину и начали подъем на Индюк.
Резанула взгляд неприятная находка: разбитая вандалами в дребезги мемориальная табличка, посвященная солдатам, сражавшимся здесь во время Великой Отечественной. Да, среди туристов и альпинистов тоже есть отбросы.
Вершина горы состоит из нагромождения скальных глыб и столбов сделанных из крупноячеистого каменного сыра! Причем, это не какой-нибудь крошащийся под пальцами известняк, а очень жесткая вулканическая порода.
Сырные дырочки же, очевидно, пузыри газа в застывшей когда-то лаве. И дырочки эти представляют собой ни что иное, как естественный скалодром, они словно созданы для хватания руками. Отсюда становится понятной популярность этого места. В некоторых местах видны набитые альпинистами кольца, за которые можно зацепить веревку.
Место приводит нас в полный восторг. Мы влезаем на уступы, прыгаем по камням. Вокруг немыслимый лабиринт, многоуровневое нагромождение сырных скал и громадных монолитных камней.
Кажется, что конструкция ненадежна и может в любой момент поехать, но проточенные кое-где водой канавки и нанесенный чернозем говорят нам о том, что эти камни лежат здесь именно так вот уже многие десятки и сотни тысяч лет, и уж точно они не ждут именно нас, чтобы начать свое движение.
Я пытаюсь забраться по дырочкам на одну из скал, и мне это поначалу неплохо удается. Но внезапно случается прозрение: а как слезать? Ведь дорогу вверх найти гораздо проще, чем вниз, только вот пока удобные уступы сами подставляются под руки, об этой маленькой детали как-то не думается. В общем, рискованное мероприятие было пресечено своевременно, я спустился на тропу… Но как же, все-таки, хотелось еще полазить по этому сыру!
Мы некоторое время бродили вокруг вершины Индюка. Уходить не хотелось. Был соблазн исследовать гору дальше: там, за деревьями, вверх вздымались какие-то грибообразные каменные столбы. Но время поджимало, а желудок хотел еды, поэтому мы вернулись в седловину, развели огонь в старом кострище и с наслаждением почаевничали, вскипятив воду в железной кружке.
Как же хорошо сидеть здесь возле теплого костерка, наслаждаясь горячим чаем и уже начавшими оранжеветь предвечерними солнечными лучами!
Но мы нехотя поднимаемся на ноги и начинаем спуск. Практически скатываемся по крутому склону до первой поляны, тормозя о стволы деревьев. А дальше — вниз, вниз тем же путем, которым пришли.
Солнце стремительно заходило, и вид с грунтовки на гору Индюк был теперь особенно хорош.
И, казалось бы, нам бы теперь только выйти к станции и вернуться в Туапсе, но… в жизни всегда есть место подвигу и топографическому кретинизму, причем, второму места перепадает гораздо больше. В общем, это я к чему? К тому, что нам-то тогда казалось, что осталось еще чуть-чуть, а на самом деле это было только началом выматывающего пути по темноте, холоду и неизвестности.
Гора Индюк-Туапсе — путь исступления
Смеркалось быстро, а тропинка под ногами была явно не той, по которой мы шли сюда. Однако возвращаться к давно пройденной развилке не хотелось, хотя, это в тот момент был бы самый разумный ход. Рассудив, что тропинка в любом случае выведет к железной дороге, мы с ослиным упорством продолжили отмерять и отмерять шаги.
А тропа становилась все незаметнее, все чаще ее преграждали поваленные стволы, а за ноги цеплялись колюче-ползучие растения. Но ведь вот же он, спуск, начинается чуть в стороне, за деревьями! А там мелькают какие-то огоньки. Быть может, к черту тропу, что уклоняется от нужного направления все дальше и дальше влево? Быть может, ломануться по целине?
Да, выросшие на равнине мозги в горах начинают подтупливать, убеждаюсь который раз. Огни-то мы видели, но добраться до них не было никакой возможности — в их направлении склон нырял вниз, становясь почти отвесным, а плотность цепучих кустов и колючек на нем была какой-то невероятной.
Смирившись с судьбой, продолжаем путь по тропе, и чем дальше, тем более бесконечной она кажется. Но в какой-то момент мы понимаем, что идем прямо над железной дорогой. От нее нас отделяет всего-ничего, каменная стеночка пару метров высотой.
Темнота накрывает нас, когда мы отмеряем бесчисленные шпалы в направлении уже знакомого железнодорожного моста. Сейчас сложно сказать, где именно мы выбрались к железке, но, судя по всему, крюк составил минимум километра три.
Вот и мост. Где находится станция и ходят ли еще поезда — непонятно. Накатывает пронизывающий холод, давая понять, что ласковое дневное солнышко на горе нас дезинформировало, и, на самом деле, сейчас, все-таки, идет конец ноября. Усталость тоже дает о себе знать. Не особо представляя, что делать дальше, мы преодолеваем несколько сотен метров дороги в направлении Туапсе, приходя к очевидному решению: надо брать языка. Но где ж его здесь возьмешь?
А вот какой-то темный съезд с дороги. Виднеются открытые ворота, а дальше — огонек. Где-то там должны быть люди! Должны! И мы вторгаемся в чьи-то владения.
Находится какой-то дом. Внутри — приветливый яркий электрический свет. Открывает дяденька. Прихожей у дома нет — дверь ведет сразу в комнату, где за столом сидят несколько женщин, что-то уютно рассказывает телевизор, а через дверной проем на улицу волнами вытекает тепло. Мы проходим чуть внутрь, очки у меня тут же запотевают и я временно теряю четкость восприятия.
Дяденька объяснил, что на поезд мы вряд ли успеем, к тому же, имеется вероятность заблудиться, а вот на автобус попасть шансы еще есть. Как же там было тепло и хорошо! Мы бы вечно так стояли. Но, к сожалению, объяснение закончилось, мы поблагодарили хозяев и вышли на холод. Через двор и дальше, мимо каких-то еще домов и построек, дорожка вывела нас к остановке.
Ну, а теперь обычный сценарий: ночь, луна, пронизывающий холод, а мы стоим в каком-то непонятном месте и ждем автобуса, который, возможно, не пойдет.
Температура уже упала, как минимум, до нуля, а у земли явно был минус — лужи покрылись хрустящей ледяной корочкой. И наша одежда была очень далека от того, чтобы обеспечить нам комфорт.
Понимая, что долго так мы не простоим, начинаем голосовать. Но машины одна за другой проезжают мимо, а наше состояние, как физическое, так и моральное, становится все хуже и хуже.
И вот, когда надежды, в общем-то, уже и не осталось, откуда ни возьмись, в сиянии неземного света и под звуки эльфийской музыки, появился автобус-избавитель, и спустя час мы уже брели по Туапсе к нашей гостинице, думая только о двух вещах — о тепле и о чае.
